madonna-salon.com.ua/ru?title=%D0%92%D1%8B%D0%BF%D1%83%D1%81%D0%BA%D0%BD%D1%8B%D0%B5_%D0%BF%D0%BB%D0%B0%D1%82%D1%8C%D1%8F

www.youtube.com/watch?v=t-M_DpyO7Ig

multi-online.ru/load/smeshnye_perevody/garri_potter_ehpizod_ii_ataka_klopov_studija_quot_gonfilm_quot/17-1-0-2452

Гермиона плюхнулась на подушки.
— Все, ребят, я не играю! — еле справляясь с одышкой, сказала девушка. — Вы выиграли!
— Ну… Герм, так неинтересно, — скрестил руки на груди Рон, — давай, вставай!
— Вот-вот, — Гарри кинул подушку в Рона, который такого удара явно не ожидал, — веселье только начинается!
— Эй! — немного запоздало воскликнул Рон, взял с дивана подушку и кинулся с ней на друга с боевым кличем. — Ну берегись!
Гермиона громко засмеялась, держась за живот, но внезапно замолчала. Окна школы были приоткрыты (а у ребят и вовсе открыты настеж), день был морозным, значит видимость прекрасная. В окне напротив(а оно выходило из коридора, ведущего к кабинету Трансфигурации) Гермиона увидела быстро шагающего парня. Девушка видела лишь силуэт, но догадалась, что это был за незнакомец. Она вскочила побежала в свою комнату, схватила теплую мантию, спустилась в гостиную и, выкрикнув на ходу: «Скоро вернусь, закройте окна!», выбежала прочь из общей комнаты Гриффиндора.
«И зачем ты это делаешь?» — писклявый внутренний голос не желал покидать голову девушки и все твердил одно и то же. Но Гермиона не обращала на него внимания, и хотя разум говорил: «Остановись!», ноги продолжали идти на автомате и даже прибавляли шаг.
Вот он этот самый коридор, где Гермиона увидела силуэт, поворот налево, прямо, еще раз налево, вверх по лестнице, направо, еще раз вверх по лестнице, налево. 257 ступенек. Знакомая мужская фигура. Раньше девушка бежала бы от неё как можно дальше, но теперь захотелось приблизится, успокоить… пожалеть. «Да что это со мной?! Бежать отсюда, бежать пока не поздно! Ну нет. Не зря же я сюда пришла.» Шаг вперед.
— Малфой? — слабый, охрипший голос.
— Грейджер? — парень повернулся. «Сегодня так холодно, а он опять здесь. Его волосы развевает легкий ветерок… Сразу вспомнилась строчка из романа, который я взяла почитать у Джинни… Господи, это что за мысли такие??? Вон из моей головы!» — Грейнджер?
— Что? — «попытайся сделать невозмутимое лицо! Он смеется. Видимо получилось не очень.»
— Ты следила за мной? — Малфой чуть склонил голову.
— Нет, — «невозмутимое лицо, невозмутимое лицо...» — С чего ты взял, что слежу за тобой? 
Девушка обошла Малфоя и встала у парапета, опершись о перила.
— Хм… — парень повернулся к Гермионе, — зачем ты пришла сюда?
— Эм… Отсюда открывается замечательный вид, знаешь ли! — девушка, сжав губы в узкую линию, самым невинным взглядом посмотрела на Малфоя.
— Ты мне уже надоела. Или ты сейчас же говоришь зачем ты здесь или… — парень схватил девушку за руки и пододвинул ближе к перилам, отделяющим балкон башни от огромного обрыва.
— Или ты перекинешь меня через парапет? Убьешь меня? — «Где мой инстинкт самосохранения? Где?!»
— Называй это как хочешь, — парень приподнял одну бровь.
— Ты это не сделаешь, — девушка легонько улыбнулась.
— И с чего ты это взяла, Грейнджер? — ноги Гермионы уже едва касались пола.
— Не знаю. Просто… Это трудно, наверное, смотреть, как чья-то жизнь угасает, как глаза человека, с которым ты недавно разговаривал, широко раскрываются и становятся будто стеклянными… Как тело бьется в судорогах и резко расслабляется… из-за тебя. Потому что ты так решил. Ты убил. Ты, — девушка была уверена в своих словах. Трусихой она никогда не была, хотя и умирать не собиралась, поэтому решила надавить на психику Малфоя. Как говорится, лучшая защита — нападение.
Малфой ослабил хватку — Гермиона теперь твердо стоит на ногах.
— Спасибо, — девушка улыбнулась, вырвалась из рук Малфоя и отошла от перил (ну, мало ли что ему еще в голову взбредет). — А теперь поговорим как нормальные люди, — и откуда эта уверенность?
— Давай. Я все-таки хочу, чтобы ты ответила на мой вопрос.
— Какой? 
— Вот только дурочку включать не надо, Грейнджер! Актриса из тебя, честно скажу, никакая.
— Ладно, — Гермиона вздохнула, — я здесь, потому что… мне захотелось подумать. Стало скучно в четырех стенах. И вот я тут. А что ты скажешь?
— Скажу, что не поверил тебе ни на секунду, — парень улыбнулся. От этой улыбки Гермионе стало немного не по себе. — А правду, я думаю, ты мне все равно не скажешь.
— Почему ты такой? Почему ты такой разный? При каждой нашей встрече я вижу абсолютно разных людей. Какой ты на самом деле? Почему я вижу перед собой потерявшегося человека, а не уверенного в себе, немного надменного, но привычного Малфоя? Даже сейчас ты не тот, за кого пытаешься себя выдать? — «Вырвать мне грешный мой язык! Но уже поздно. Отойду подальше и буду ждать его реакции.»
— Хороший вопрос: почему. Не спорю. Поэтому ты пришла сюда? Жалеть меня, да? — парень шагнул вперед. — Так вот, скажу тебе одно: Не нужно меня жалеть. Мне не нужна ничья помощь, а тем более жалость. Ты не поверишь, но я уже взрослый мальчик и могу обойтись без твоей опеки, — все это было сказано так спокойно и холодно, что становилось страшно. Гермиона легче пережила бы очередную ссору или истерику, но не холодное безразличие.
«Только не слезы. Только не слезы. Нет, пожалуйста!» — молилась про себя девушка, но было уже поздно. В носу защипало, глаза заболели и заслезились, губы стали слегка подрагивать.
— Ладно. Раз так, оставлю тебя одного, — уговорив начинающуюся истерику перенести свой визит, сказал девушка и направилась к выходу. — Эй! — Гермиона не поняла зачем она это сказала, но быстро сориентировалась. — Ты бы все равно не сбросил меня с башни!
Произнеся последние слова, девушка стремглав помчалась вниз по ступенькам.
— Нет, конечно, — произнес парень и, наслаждаясь одиночеством, подставил лицо колючему, зимнему ветру. Но в данный момент его уже никто не слышал… Лишь зимний ветер. 

— Какой воздух! Так здорово чувствовать приближение весны… — Гермиона улыбнулась, пытаясь прогнать следы боли и безнадеги из души.
— Да. Знаешь, оказывается это здорово — радоваться из-за мелочей, — блондин, стоявший рядом с девушкой наконец подал голос.
— Не ожидала услышать это от тебя.
— Конечно. Ты готова всякое услышать от Поттера или Уизли, но от меня, никогда. А тем более что-то приятное… — ухмыльнулся парень
— Давай не будем ссориться. Пожалуйста. Мне сейчас и так очень больно, но, знаешь, в то же время как-то хорошо… — Гермиона посмотрела на Малфоя теплым, мягким и каким-то несчастным, уставшим взглядом.
— Я вижу, — парень схватил её за запястье и поднес ладонь Гермионы к её лицу так что на 5 сантиметров от носа девушки была её собственная ладонь. На ней «красовались» четыре красно-коричневых полумесяца, а на самом запястье нашли свое место уже засохшие капли крови.
Конечно, он все понял. Он может кретин и хорек (по мнению Гермионы), но не дурак. 
— Не от хорошей же жизни ты испортила собственные руки, — продолжал атаковать Гермиону парень. — Думаю на второй ладони та же картина?
Девушка лишь кивнула. Ну ничего, она хорошо знает колдомедицину, завтра от этой «картины», как сказал Малфой, и следа не останется.
— Дура. Так можешь только ты, ей богу! — поднял глаза к небу парень.
— Во-первых, я не дура, во-вторых, отпусти мою руку, а в-третьих, завтра этого (Гермиона кивнула на ладонь) уже не будет, — отбила подачу девушка.
— Ладно. — Малфой усмехнулся.
— И вообще, уже похолодало да и уроки надо делать. Пойду я. 
— Ну конечно! Как же наша мисс Я-Все-Знаю-Все-Умею не сделает уроки? — засмеялся парень
— Ну вот. Опять ты. — девушка даже не повернулась — Мы ведь договорились сегодня не ссориться. Пошла я. Ты не нарушишь моих сегодняшних планов. А закат я и из окна библиотеки посмотрю. 
— Хм… Удачи! — опять этот насмешливый тон.
— Пока, — девушка повернула к Малфою голову. — Добрых снов.
Вот так. Сухо, просто, официально, фальшиво. Противно. Так общаются с подчиненными начальники, с интеллигентные враги и политики. 
«Что ж, мы враги и ничто, никакой закат нам не поможет стать чуть ближе,» — подумал парень, взглянув на небо. Все. Скоро уйдет последний лучик и Хогвартс замелькает огнями. Огни будто заменяют Хогвартсу ту надежду, которую им давало солнце. Поэтому Гриффиндорцы и любят это место. Здесь у них всегда есть надежда. Всегда.

Какие же они странные. Гриффиндорка и Слизеринец. Маглорожденная и Чистокровный. Грейнджер и Малфой. Гермиона и Драко. Им ведь нужно сделать лишь шаг: от ненависти до любви. Шаг… Так ли это много?

*** Спустя несколько дней.
— Уммммммм… Какая скукотища… — Рон, сидя на диване в гостиной факультета «львят», и запрокинув голову на спинку дивана, ныл уже второй час. В этот день, цитата: «по причине сильного ночного похолодания», учеников Хогвартса не повели в Хогсмит и пришлось ребятам коротать выходной в школе, разойдясь по гостиным факультетов.
— Хватит. Надоел уже, Рон. Нам всем скучно, — положив голову на руки, ответил Гарри.
— Не всем! — прошепелявила из-за карандаша в зубах Гермиона. — Я вот, например, еще летом взяла книгу из дома, кстати говоря, невероятно интересную, и теперь отмечаю в ней самую важную для меня и интересную информацию.
— Ну с тобой все понятно, Герм. Ты предпочла книгу, — поднимая голову со спинки дивана, парировал Рон. — Но почему все остальные ушли играть в снежки?
— Тогда встречный вопрос, Рон, — еще раз прошепелявила Гермиона, но потом, вытащив карандаш изо рта, нормальным голосом сказала — Почему не пошел ты?
— Потому что я простудился, — с грустным лицом ответил Рон — А мадам Помфри сказала, что на занятия я ходить буду, но холодов и ветров лучше избегать. Какого, а?
— Ужасно, — улыбнувшись, ответила девушка — Но ведь в твоем репертуаре было бы пойти и, заболев окончательно, завалиться в постель с шоколадками и горячим чаем.
— У меня тоже была такая идея, но я её отмел. Во-первых, Мадам Помфри меня убьет, потому что я нарушил её наказ, а, во-вторых, Снейп убьет меня повторно после моего выхода, и никакая мадам Помфри ему не докажет, что я болел, а не прогуливал. И сразу отвечаю на вопрос возникший в твоей голове: Снейп оживит меня после мадам Помфри и убьет заново.
— А… — начала было Гермиона...
— Так, все, без комментариев! — Рон вновь откинулся на спинку дивана.
— Вот именно. Это что за допрос с пристрастием, а, Гермиона? — спросил Гарри
— Просто интересно. А ты, Гарри, чего со всеми не пошел? — чуть склонив голову, спросила Гермиона.
— Я за компанию с Роном.
— И в итоге вы скучаете оба? — спросила девушка, поставив локоть на открытую книгу, а голову положив на ладонь.
— Как видишь. — развел руками Гарри.
— Так! — Гермиона потянулась, закрыла книгу, и отложив её в сторонку, встала. — Так. — девушка встала в позу «руки в боки»
— Что ты растакталась? — усталым голосом спросил Рон.
— Да вот думаю… Чем нам развлечься? А то ваши кислые рожи уже надоели! — улыбнувшись, сказала Гермиона.
— Да уж… Было бы здорово! — с энтузиазмом ответили парни
— Только вот… Ничего в голову не лезет… — чуть выпятив нижнюю и подняв глаза к потолку, сказала девушка. — Рон, оцени по десятибалльной шкале степень твоего заболевания… — заговорщически проговорила Гермиона.
— Ну… — Рон, переварив фразу подруги, задумался, — ну… 2, наверное. Ты же знаешь, я прикинулся тяжело больным, чтобы...
— Прогулять уроки Снейпа! — со смехом перебил его Гарри, за что получил по голове подушкой.
— Хм… — улыбнулась девушка, отошла к окну и, открыв его, провела рукой по подоконнику.
— Эй, что ты делаешь? — возмутился Рон. — Ты чего?
В Рона тут же попал огромный снежок.
— Ты что делаешь? — парень встал и начал отряхиваться, — совсем с ума сошла?
Не успел рыжеволосый парень отряхнуться, как открылось второе окно и в Рона полетел еще один комок снега. Он попал Рону в спину, и Гарри с Гермионой снова начали смеяться как сумасшедшие.
— Ну, ладно! — Рон подбежал к окну, с подоконника которого Гермиона взяла свой первый снежок, захватил побольше снега и рассыпал его над волосами Гермионы. Это было подло, конечно, так как Гермиона потом часа два будет сушить свои непослушные густые волосы, но игра стоит свеч! 
— Ах, ты… — смеясь и отряхиваясь, сказала Гермиона. — Ну, Уизли, держись!
Следующие полчаса друзья с громким смехом гонялись друг за другом. В ход «битвы» шли уже не только снежки, но и подушки, и пуфики… Короче все, что могло быть брошено в друга и не принесло бы ему сильный вред, а если объект атаки увернулся, то ущерб Гриффиндорской гостиной тоже должен быть не большим (в худшем случае), а в лучшем этого ущерба быть вообще не должно. Кто бы мог подумать, что эти по натуре еще дети уже давно повзрослели и успели столкнуться со многими трудностями в жизни? Кто бы мог подумать, что эти друзья могут принимать очень важные решения для себя и для всего волшебного мира? 
Малфой, слыша из двух открытых окон гостиной львят громкий смех, вздохнул. Характер этого вздоха так никто и не понял… Может он жалел? Может осуждал? А может… Нет. Все-таки строить предположения глупо, когда можно узнать напрямую.

hdkinoklub.ru/novinki/5180-operaciya-argo.html

По коридорам Хогвартса шла девушка в зимней одежде, что говорило о её намерении выйти на улицу. Видок у неё был еще тот: пустые глаза, опущенные уголки губ и морщинки у переносицы, будто она хмурилась, рассказывая кому-то о какой-то неудаче, а её никто не слышал. Все были заняты своими делами, а бедная девушка пыталась с ними заговорить, но её окружила толстая стена и сколько она бы ни билась, стена все равно её не попустит. Никогда.
Один, два, три, четыре… Она опять считает ступеньки, хотя прекрасно знает, что их 257. Она считает их от боли, от отчаяния, от ощущения того, что мир пуст… Пятнадцать, шестнадцать, семнадцать… Все это глупо и бессмысленно… Ведет себя как маленький ребенок. Тридцать пять, тридцать шесть, тридцать семь… И пусть! Её жизнь, её мысли, её поступки. Как хочет так и делает! Девушка сжала кулаки. Восемьдесят, восемьдесят один, восемьдесят два… Больно. Ногти вонзились в кожу. Больно. Теплая вязкая жидкость маленькими каплями начала скатываться по руке. Девяносто девять, сто, сто один… Больно. Останутся шрамы. Но девушка специально делает себе больно, чтобы физическая боль хоть как-то заглушила душевную. Сто двадцать пять, сто двадцать шесть, сто двадцать семь… Страшно, страшно, страшно… Она уже давно забыла, что кровь, скатываясь по руке капает на пол, а ногти все вонзаются в кожу. Сто пятьдесят, сто пятьдесят один, сто пятьдесят два… Кап, кап, кап… Кап, кап, кап… Сто девяносто один, сто девяносто два, сто девяносто три… Девушка разжимает кулаки. Все равно не помогает! Опять больно. И это не ладони, с которых все еще скатывались красные капли, это сердце. Двести десять, двести одиннадцать, двести двенадцать… Девушка всегда думала, что сердце болеть не может, это ведь всего лишь мышца, а оказывается все это вполне реально. В прошлый раз, когда она поднималась на эту башню с твердым намерением больше с неё не спуститься, тоже было больно, но тогда девушка еще не поняла откуда эта боль. Ей казалось что болит все: начиная с пальцев ног и заканчивая макушкой. Двести сорок пять, двести сорок шесть, двести сорок семь… А теперь вся сильная боль сосредоточена с левой стороны груди. В самом сердце. Двести пятьдесят пять, двести пятьдесят шесть, двести пятьдесят семь. Всё. На месте. В лицо девушки подул легкий ветерок. Солнце было уже на этой стороне. Скоро закат. Гермиона легко улыбнулась. Раньше она встречала закат как спасение, а сейчас… Она даже не знает, как… Вызывает он только смутные воспоминания. Она никому не нужна. Она идет на эту башню, чтобы замерзнуть, чтобы уйти вместе с солнцем, но в отличие от самой близкой к Земле звезды, больше не вернуться. Было холодно, хотя и сейчас не жарко, но сейчас-то она в зимней мантии, а тогда… Девушка поморщилась. Нехорошие воспоминания, нехорошие. Она тогда никому не нужна была, а Малфой… Он её спас. Значит он не хотел, чтобы она умерла. Спас. Значит кому-то нужна. Значит должна жить. Она сделала несколько шагов вперед, ближе к перилам. Ветерок стал ощутимей. Но все же он оставался ветерком. Он был не сильным, не леденящим, а каким-то приятным.
— Ну блин! Грейнджер, иногда мне кажется, что ты послана Господом, чтобы портить мне жизнь! — голос Малфоя раздался за спиной девушки.
— Эх, Малфой, ты отвлек меня от таких мыслей! — Гермиона повернулась к собеседнику лицом и скрестила руки на груди, открыв тем самым буквально на секунду свои ладони. Но Малфою хватило этого, чтобы заметить по четыре маленьких ранки на каждой из рук.
— Тааааааак… — парень сделал несколько шагов к Гермионе — То есть я её спас тогда, а она опять, причем на том же месте, пытается умереть от потери крови! Ты дура?
— Сам такой! — надула губы девушка — Я и не собиралась повторять ту попытку. Просто… просто… — Гермиона чуть слышно шмыгнула носом, а на её глаза начали наворачиваться слёзы.
— Ну ты разревись еще тут!
— А я и не плачу!
— Ну и дура.
— Сам дурак.
— Так, понятно наш разговор зашел в тупик… — Малфой чуть склонил голову и глубоко вздохнул. Потом, усмехнувшись, добавил — Что с тобой не удивительно.
— Опять язвишь? А ты хоть какие-то элементарные правила приличия знаешь? — спокойным голосом ответила девушка.
— Конечно. Я ведь воспитывался в хорошей семье...
— Не договаривай. Я знаю к чему ты ведешь. — в Гермионе уже начала закипать злость. — Кстати, спросить хотела… — девушка чуть-чуть помедлила — Почему все наши с тобой диалоги все равно заканчиваются взаимными оскорблениями? А ведь там, в больничном крыле, ты говорил, что не хотел бы чтобы я умерла. Почему?
— Ты что-то путаешь. Я ничего такого не говорил — уж что-что, а врать Малфой умеет.
— Не ври. Я все-таки ведьма — Гермиона улыбнулась.
— Ну даже если и говорил, какое это имеет отношение к нашим диалогам? — вопрос парня звучал резонно. 
— Самое прямое. — Гермиона не собиралась сдаваться. И хотя ответ на этот вопрос она не продумала до конца, поэтому начала импровизировать — Если ты тогда не хотел, чтобы я умирала, значит пожалел, а если пожалел,
значит считаешь, что я не пустое место, а если я для тебя не пустое место, то зачем постоянно унижаешь?
— Какая интересная логическая цепочка… — улыбнулся парень. — И что ты предлагаешь?
— Хотя бы просто переиграть эту ситуацию. Давай начнем разговор с нуля? — предложила Гермиона.
— А давай. Что делаешь?
— Эмммммм… Жду закат.
— Любишь закаты? — спросил парень, делая шаг навстречу девушке
— Ага. Я ассоциирую их с собственной жизнью. Знаешь, когда думаешь, что все вроде бы кончено, и впереди у тебя лишь тьма… Холодная жизнь… Остается тонкая полосочка света, маленькая надежда на то, что все будет хорошо и надежда эта остается надолго, но потом снова тьма...
— Зря ты так. Хотя, наверное, нужно так относиться к жизни, реально. Но знаешь, все-таки если все время думать о жизни как о закате ничего путного не получиться.
Их было двое. Они стояли в зимних мантиях, развивающихся на ветру, они стояли, облокотившись на перила балкончика на башне Астрономии, и думали каждый о своем. Они стояли рядом, на пороге новой жизни. Ведь так и надо жить. Как солнце. Оно каждый день уходит во тьму, чтобы даровать свет другим, но когда оно уходит, оставляет людям Надежду в виде маленького лучика, который до последнего остается с нами, уверяя нас в том, что все будет хорошо. Нужно лишь сделать шаг навстречу друг другу.

«Зачем я так сказала?! Убить меня мало! Хорошо хоть поцелуй с Малфоем мне не светит… Правда я потом долго буду слышать в свою сторону усмешки от него… Но мне не привыкать.» — так рассуждала Гермиона, стоя как вкопанная и наблюдая за стоящим напротив неё парнем, у которого на два слова недавно произнесенными ей таким повелительным тоном была слишком сложная реакция, чтобы её описывать. Он подошел к ней вплотную и, заглянув в её глубокие карие глаза, полные страха, сказал чуть наклонившись к её губам:
— Ты что совсем офигела? С какой это стати я должен целовать ТЕБЯ? — он растягивал слова своим бархатным голосом, что выдавало в нем аристократа, поэтому эти самые слова не дошли до девушки с первого раза. 
Гермиона стояла в растерянности. Он подошел так близко, что аромат мяты и какого-то чуть сладковатого, а не горького, а иногда и кислого как у многих парней одеколона. Девушке нравился этот запах. От него веяло чем-то родным, так и не поймешь что перед тобой стоит Малфой… Малфой. О, черт! Она и забыла, что сейчас стоит с глупым лицом и вдыхает запах одеколона слизеринского хорька.
— Эй, Грейнджер! Ты чего? — Малфой помахал рукой перед ней. — Никак влюбилась? — его лицо приняло выражение недоумения и наглой усмешки одновременно.
— Три ха-ха еще три раза. — парировала девушка и сама удивилась мудрености собственной фразы — Только не в тебя! Ты наглый, противный, бесчувственный хорек! — Гермиона скрестила руки на груди и, задев его лицо своими каштановыми локонами, развернулась на каблуках и пошла на Нумерологию. Еще не хватало опоздать на этот предмет из-за Малфоя. Хорошо, что девушка вовремя ушла, а то на неё вылился бы целый ушат информации о том какая она «хорошая».
«Вот совсем идиотка! Грейнджер, Грейнджер… А я считал тебя умной...» — Драко хмыкнул. — «Она небось побежала на очередной урок, а у меня есть свободное время...»
***
— Гермиона, где ты была? — с возмущением спросил Гарри, когда девушка вошла в гостинную. 
— На нумерологии. — с легкой полуулыбкой и, подняв одну бровь, ответила Гермиона.
— Я вообще-то серьезно! — не унимался Гарри. Он был настроен слишком серьезно, чтобы Гермиона продолжала шутить.
— Что ты имеешь в виду? — изобразила удивление Гермиона, хотя прекрасно понимала о чем он парень её спрашивает.
— Врать ты никогда не умела. — с серьезным (даже слишком) видом парень чуть склонил голову.
— Я правда не знаю, что ты имеешь в виду! — Гермиона уже наступила на первую ступеньку лестницы ведущей в комнаты девушек. Ей нужно было положить тяжелую сумку в комнату и, наконец, пойти на последний факультативный (и слава Богу устный) урок по подготовке к ЖАБА (этот урок выдуман лично мной простите). 
— Стой, — Гарри схватил её за руку. — Тебе что сложно сказать, где ты была? Мы с Роном так волновались за тебя… Ты вдруг сорвалась с места, побежала. Даже не предупредила, а потом пришла и говорит: «Я была на нумерологии». Это нормально вообще?
— Послушай, где я была и что со мной происходило вас с Роном не касается, понятно? — Гермиона сверкнула глазами и убрала руку Гарри со своей, однако уходить не стала. — Ты прости меня, конечно, я понимаю, что ты волновался… Но со мной ничего не случилось, да и случиться не могло... 
— Ладно… Но знаешь лучше будет, если я случайно не наткнусь на твое бездыханное тело где-нибудь в школьном коридоре… — парень помрачнел. — Ты же знаешь Волдеморт вернулся и… Опасность поджидает нас даже здесь...
— Гарри! — Гермиона отступила от него на шаг. Она пропустила реплику про собственное бездыханное тело мимо ушей. Её больше задела фраза друга про опасность. Она звучала как прямое оскорбление Дамболдора, а Гермиона всегда испытывала к нему уважение, как к самому могущественному волшебнику и, конечно же, как к директору её любой школы Хогвартс. — Ты чего? Пока Дамблдор рядом нам ничего не грозит, сколько раз повторять? Я… Я не ожидала от тебя… Ты что всерьез думаешь, что… — девушка сглотнула, ведь как вспомнишь, как близко она стояла от предполагаемого Пожирателя… мурашки по коже — что Малфой — Пожиратель?
— Я уже не в чем не уверен, Герм… Так что будь осторожна, ладно? — попросил парень с таким умоляющим видом, что хотелось плакать — Ты и Рон… Самые близкие мне люди… Вы единственное, что у меня осталось, вы мне очень дороги.
— Хорошо, Гарри. Я буду осторожна. — девушка спустилась с лестницы и обняла парня. — Не бойся, Гарри, все будет хорошо, правда...
— Обещаешь? — как маленький мальчик, выпрашивающий что-то у своей мамы, спросил Гарри.
— Обещаю. — ответила, улыбнувшись Гермиона и легкими шагами начала подниматься к себе. В конце концов выпускной экзамен никто не отменял и нужно было спешить на подготовку к нему. 
В спальне, вытряхнув все содержимое сумки на кровать (что никак не соответствовало обычно аккуратной Гермионе), девушка положила в неё лишь чернильницу, перо и лист пергамента. Хоть на факультативе можно было ничего не записывать, а просто сидеть и слушать об устройстве экзамена и еще о многом, девушка решила, что сделанные ею на этом уроке записи не помешают, а наоборот помогут.
После этого она спустилась в как всегда залитую приятным золотым светом гостиную Гриффиндора и, бросив Гарри что-то вроде: «Тебе тоже не помешало бы ходить на такие подготовительные факультативы, но раз ты не хочешь, я пошла», скрылась за портретом, служившим входом для студентов Гриффиндора.
***
Рон, оставшись один за столом на обеде, опустил вилку, подпер голову ладонями и задумался. 
«Почему Гермиона так стремительно убежала, даже ничего не сказав? Почему Гарри побежал за ней? А Малфой… Черт бы его побрал этого Малфоя! Из-за него одни проблемы!» Рон стукнул кулаком по столу. Нужно обязательно найти либо Гарри либо Герм и расспросить их обо всем. Проще всего найти Гермиону. У неё по расписанию сейчас Нумерология… Она в любом случае сейчас стоит у кабинета и ждет пока профессор Вектор позволит ученикам войти. Но девушки там не оказалось… Интересно, могло бы придти Рону в голову, что сейчас Гермиона, его лучшая подруга, девушка-отличница, разговаривает с гадким Малфоем в мужском туалете? Конечно же, нет! Это никому бы не пришло в голову. Рон даже волноваться начал… Но тут… А что сейчас произошло вы узнаете после рекламы!(Да ладно шучу я, шучу). Итак, что могло отвлечь Рона от размышлений о друзьях? Ну-ка подумайте! Итак, варианты ответов:

а) близнецы, придумавшие новую шутку и решившие опробовать её на «любимом» братце.
б) Гарри в обнимку с Трелони, налакавшиеся Хересом настолько, что шли уже на полусогнутых
в) Лаванда.
Не знаю как вам, но мне кажется, что ответ «б» как-то прикольней, и вообще он действительно мог отвлечь Рона от раздумий, но это все-таки была Лаванда (эх, люблю я такие моменты!) Она как всегда с криком: «Мой Бон-Бон!» повисла у парня на шее.
— Бон-Бон, ты такой грустный последнее время… На тебя влияют магнитные бури? Профессор Трелони говорит, что сейчас… — короче, Лаванда начала забивать голову Рона какой-то фигней. Типа Луна зашла в какую-то там фазу, Сатурн и Плутон построились в прямую линию(да простят меня любители асторологии)… Смысл был в том, что начался период магнитных бурь.
— Нет. — Рон приобнял девушку, и она сразу забыла про то что говорила и переключилась на другую тему.
— Я же хотела тебе показать… Одно место… На него выходит одно маленькое окошко, здесь, в замке. Мне про него рассказала Парвати… А остальное секрет. Ну пойдем уже! — и болтушка Лаванда, выпалив все на одном дыхании, за рукав потащила «своего Бон-Бона», а парню больше ничего не оставалось как подчиниться (автор: как говориться, любовь зла… Ну не важно. Продолжаем.)
Рон опять ушел в раздумья и шел просто на автомате. Куда потащит Лаванда. Они прошли витиеватые коридоры и несколько недовольных всем картин и перед парочкой оказался огромный, раза, наверное, в два больше человеческого роста витраж. Витраж состоял из разнообразных кусков цветного стекла, не составляющих, к удивлению Рона, никакого изображения. Просто разноцветное стекло. И все. Точка. 
«Может быть,-подумал парень-это нежно любимая Лавандой абстракция?»
Но тут спутница взмахнула волшебной палочкой и кусочки стекла задвигались, сложились в картинку. Да не просто в картинку, а в изображение красивейшего места. Водопад. Вода, скатываясь по идеально ровным и гладким камням, переливалась всеми цветами радуги, на земле росли необычные голубые цветы с бесконечным числом лепестков, светило солнце, из воды показалась голова, захотевшей выпрыгнуть из воды, а над водопадом застыли птицы и облака… Да, вот она — самая главная странность этого витража: он не двигался. Но в то же время выглядел очень… великолепно, наверное. 
— Ух ты! — воскликнул парень. 

Но Лаванда лишь слегка улыбнулась и толкнула витраж. Он приоткрылся и… Вода в водопаде, скатываясь по идеально ровным и гладким камням, переливалась всеми цветами радуги, на земле росли необычные голубые цветы с бесконечным числом лепестков, а над водопадом летали птицы и плыли облака, светило солнце, а из воды выпрыгивали огромные рыбы. Картина на витраже полностью повторилась. Только теперь она живая, настоящая.

Рон хотел что-то сказать, но Лаванда поднесла палец к своим губам, показав что разговаривать не стоит.
— Не нужно повторяться. Ты опять скажешь: «Ух ты!». — произнесла девушка своим звонким голосом.
— Ладно не буду — буркнул Рон
— Тебе правда понравилось? — с выражением самого что есть довольного и счастливого лица спросила Лаванда
— А не видно что ли?
— Великолепно… — пролепетала Лаванда — Просто чудесно! Говорят, это место избавляет от ужасных мыслей и головной боли.
— Здорово. — Рон уж испугался, что Лаванда опять начнет пудрить ему мозги своими любимыми приметами, суевериями и звездами.
Но Лаванда вопреки ожиданиям, с выражением лица шопоголика, увидевшего новую коллекцию в очередном магазине, повела парня в гостиную, все еще улыбаясь и спрашивая его о чем-то.
Гермиона шла на факультатив. В голове её уже крутились мысли, что она скоро закончит школу, станет твердо стоять на ногах, сотрет все стереотипы насчет своего происхождения, отобьет у Лаванды Рона… Да… это было бы здорово… очень здорово. Девушка настолько размечталась, что едва сдерживала широкую улыбку от мысли, что она, Гермиона Уизли (да, да, именно Уизли), — министр магии (автор: такие вот мечты у Гермионы, что же сделаешь?) отменяет рабство домовых эльфов и вообще делает много разных полезных (а: по мнению девушки) вещей. Так вот, когда Гермиона продумывала план по еще большему, чем Турнир Трех Волшебников, сплочению всех волшебных школ, девушка услышала знакомый голос.
— Лаванда, а почему я не видел это место раньше, на самой территории школы? — спрашивал обладатель этого, знакомого, голоса.
— А! Это самое интересное. — улыбнулась его спутница — Оно ненаносимо. Все просто!
Он улыбнулся ей в ответ. Вроде ничего такого, но обидно. Гермиона почувствовала, что на неё свалилась хрустальная люстра. Не по-настоящему, конечно, но ощущения те же. Будто тонна хрупкого стекла рассыпавшись мелкими осколками впилась в кожу девушки, а то что пролетело мимо с тихим звоном падало на пол… Дзынь… Дзынь… Дзынь… Желание идти на факультатив пропало. Теперь девушке точно стало понятно, что отбить у Лаванды Рона не представлялось возможным. Парень влюбился (конечно, раз терпит эту гарпию). Причем раз и навсегда. На глаза навернулись слёзы. У девушки было два варианта действий: 1) перешагнуть через себя, через ту гору хрусталя, которую она себе нарисовала и идти на факультатив. И 2) убежать куда-нибудь подальше. В голове Гермионы созрел еще один, третий вариант: подбежать, надавать Лаванде по тыкве и повыдергивать её безжизненному телу все волосы, чтобы она даже в гробу была страшная, но девушка сразу отмела его. Гермиона воспитанный человек да и ничего она этой Лаванде не сделает, пожалеет. Так что Гермиона поразмыслив выбрала второй вариант. Идти на факультатив в таком состоянии… Ну уж нет. Куда-нибудь далеко. Может в свою комнату? Но вход в неё только через гостиную, а там Гарри. Он-то думает, что Герм на занятиях, так что не надо его расстраивать. Решено. Есть одно место. Правда она поклялась туда не ходить… Да плевать! Ноги уже сами несли девушку к Астрономической башне. Что ж, побуду там… Как жаль все-таки у мечт есть удивительная особенность: они могут не сбываться… Что ж, на то они и мечты.

(Автор: в этой главе пойдет резкое отклонение от книг и фильмов, так что не судите строго.)
— Кэти, ты вспомнила кто это был? — спросил Гарри у, вышедшей с каникул, и уже вполне здоровой Белл.
— Я правда не помню, Гарри… Помню, как сидела в «Трех метлах»; помню, как пошла в туалет… а дальше — ничего, кроме боли и расплывчатого лица Хагрида...
Гарри недолго стоял в растерянности. Он думал, что Кэти прольет свет на эту историю, но она знала об этой истории не больше его самого. Из состояния полу ступора его вывели быстрые шаги. Он обернулся и увидел каштановые локоны и развивающуюся светлую мантию, обладательница которых убегала из общего зала. 
«Почему Гермиона вдруг убежала? О! Спрошу у главного информатора» — с этой мыслью Гарри направился к Рону, сидящему за столом и уминая свой завтрак.
— Рон, не мог бы ты отвлечься на секунду? — спросил Гарри, легко коснувшись плеча друга.
— Да, Гарри. Чего ты спрашиваешь? Садись. Чего тебе надо? — улыбнулся во весь рот Рон.
— Рон, а почему Гермиона так стремительно убежала? — чуть склонил голову Гарри
— Если честно, я не знаю. Она вскочила и побежала. — пожал плечами Рон.
— А может она побежала за кем-то? — цеплялся за последнюю ниточку Гарри.
— Ну не за Малфоем же! — сказал, смеясь, Рон.
— В смысле? — нахмурил брови Гарри.
— Ну ты стоял, разговаривал с Кэти, тут пришел Малфой, увидел, что ты стоишь рядом с Белл и убежал. Не успел я понять что к чему, как Герм схватила свою сумку и убежала. Прокричала что-то вроде: «Встретимся на уроке!». Это все, что я знаю. — Рон рассказывал, сопровождая все жестами и изображая выражения лиц то Малфоя, то Гермионы.
***
— Малфой! Стой! — Гермиона наткнулась на закрытую прямо перед её носом дверь. Но девушку было не остановить. Она толкнула эту самую дверь и вошла в помещение. Она никогда не была здесь, что в общем-то не удивительно.
— Грейнджер! Ты что совсем? Это вообще-то мужской туалет! — закричал Малфой.
— Да мне как-то все равно! Я все поняла. Это ты проклял Кэти. Это ты отдал ей ожерелье. Одно непонятно… — Зачем? — девушка смотрела в глаза Драко и пыталась найти ответ в них… Но не получилось… Он отвернулся. Подошел к раковине. 
— Уходи. — проговорил парень сквозь зубы — Уходи! Ты слышишь?! Я не хочу тебя не видеть не слышать! УХОДИ!
— Нет. — сделала шаг вперед Гермиона. Руки её дрожали ноги подкашивались, но она шла. Шла вперед. Она не привыкла отступать. Не привыкла. И не могла. 
— Ты что глухая? Или умалишенная? — повернулся парень. Его нижняя губа едва заметно дергались. Малфой прикусил её.
«Нервный тик...» — подумала девушка
— Драко… — она подошла к нему и положила руку на плечо и чуть прищурилась
Парень лишь усмехнулся.
— Ты боишься… — сказал он. — И что ты думаешь я могу тебе сделать?
— Не знаю… и я не боюсь! — Гермиона пыталась придать своему голосу как можно больше уверенности, но он предательски задрожал.
— Хм… Так ты не ответила. Что же ты думаешь я сделаю? — он подошел ближе
— У тебя с собой палочка… — тихо прошептала девушка, слишком сильно, как ей показалась, сглотнув.
— Глупая! — он рассмеялся ей в лицо. — Ты думаешь, что я, как истинный Пожиратель, шарахну в тебя Непростительным?
— Н-нет… — Гермиона уже начала заикаться, но тут её как молнией ударило. По всему телу побежали мурашки, её передернуло — Так ты… Пожиратель?
— Ах, да! Вы же не верили своему дружку Поттеру… А ведь он с самого начала все понял… — Драко лукаво улыбнулся.
Дальше девушка уже не отдавала себе отчета. Она что-то говорила, кричала… А потом сделала вообще непоправимую вещь. Она подбежала к парню, который стоял как вкопанный и наблюдал за произведенным эффектом, и задрала левый рукав его мантии.
Змея вылезает из черепа… Это конец. 
На глазах Гермионы выступили слезы. 
— А как же… как же так… мы же… — только и смогла произнести девушка
— А ты думаешь я этого хотел?! — сорвался Малфой, а по его щекам катились слезы ярости, перемешанные со слезами грусти и отчаяния — Ты думаешь я сам, да?! Сам согласился служить этому… Этому… Только не думай, что я перейду на сторону Поттера! — добавил он, увидев легкую полуулыбку на лице Гермионы, но даже после этой фразы улыбка не исчезла. Поэтому парень добавил — Да чего ты улыбаешься?
— Ты плачешь… Это хорошо… Если ты плачешь это значит, что у тебя все еще есть душа… — ответила девушка, но тут что-то подсказало ей, что это всего лишь спектакль, поэтому она вдруг сделала несколько шагов назад и с яростью сказала — Ты Пожиратель! Ты врешь! Ты все врешь! Я тебе не верю! Не верю.
— Опа! А чего это ты так резко поменяла собственное мнение? — дрожащим от слез голосом спросил Малфой.
— Ты… Ты… Всю жизнь ненавидишь Гарри, твой отец — Пожиратель… — сказала девушка, не замечая, что своими последними словами больно резала парня по сердцу.
— А это показатель того, что я служу Волдеморту по своей воле и сейчас вру?! — спросил Малфой, повышая голос. Он начинал злиться. Сильно злиться.
— Да. — твердо сказала Гермиона.
— Да, черт возьми, противная, правильная гриффиндорка! — Парень уже кричал на неё. — Ты безоговорочно веришь своему Поттеру и Уизли и больше никому! Тогда чего ты от меня хочешь?! Почему ты последний месяц бегаешь за мной как собачонка?! А теперь она не верит!
— Да не верю! Ты всю жизнь ненавидишь меня, Гарри, Рона! Ненавидишь всех вокруг! Окружил себя телохранителями! И это ключевое слово! У тебя нет друзей! Только слуги, а теперь ты еще и Пожиратель! Ты служишь Волдеморту! Я теперь еще больше тебя ненавижу! — кричала, размахивая руками, девушка.
— Да как тебе доказать, что я служу Темному Лорду не своей воле?! — закричал, отчаявшийся хоть как-то оправдаться (не понятно почему он пытался это сделать), парень.
— Поцелуй меня! — крикнула с вызовом девушка (и тут же прикусила губу)